Аманат – великий заложник: историческая драма

В широкий прокат вышла масштабная историческая драма «Аманат» режиссёров Антона Сиверса и Рауфа Кубаева. В основе сюжета – реальная история любви сына имама Чечни и Дагестана Шамиля Джамалутдина и дочери генерал-майора российской армии Лизы Олениной на фоне драматических событий войны на Кавказе XIX века. Джамалутдин вошёл в историю как «великий заложник» – заложник большой политики и большой любви.

«Аманат переводится как залог, как нечто ценное, отданное на сохранение, – поясняет необычное название генеральный продюсер и автор идеи Шамиль Джафаров. – Наш фильм – это история людей, вся жизнь которых является залогом чести, любви, долга и следования выбранного ими пути».

В 1839 году старший сын имама Дагестана и Чечни Шамиля в 9-летнем возрасте был выдан своим отцом в качестве аманата, т. е. заложника русскому правительству. Этот жест должен был привести к перемирию между Российской Империей и Дагестаном. Но пока Джамалутдин под личным опекунством императора Николая I получал в Санкт–Петербурге образование в кадетском корпусе, его отец не сдавался и продолжал вооружённые нападения на русские войска на Кавказе с целью взять заложника настолько ценного, чтобы обменять его на своего сына.

В результате долгого кастинга для фильма «Аманат» были найдены исполнители главных ролей. Джамалутдина сыграл петербургский артист Амин Хуратов. Роль нежной Елизаветы Олениной досталась Варваре Комаровой. Съёмки проекта начались в 2018 году. Масштабное историческое кино с натурными декорациями, батальными сценами и развитием истории длинною в десяток лет, требовало серьёзной подготовки, кропотливой работы костюмерного цеха и правильных локаций.

Первый блок – Санкт–Петербург. Второй блок – Кавказ. Гунибский район превратился в огромную съёмочную площадку фильма «Аманат», слух о которой разлетелся моментально по всем ближайшим населённым пунктам. Все хотели принять участие, как-то помочь группе воплотить известную легенду в кино. 200 человек – не только профессиональные актёры, но и просто местные жители, распахнули свои дома и открыли сундуки. Несмотря на тщательную подготовку, художники по костюмам воспользовались этой аутентичной сокровищницей местных жителей, чтобы горцы в кадре выглядели ещё убедительнее. Некоторые элементы костюмов не пришлось даже фактурить. Но, пожалуй, самой большой драгоценностью стал национальный исторический костюм, свадебный наряд невесты Джамалутдина. Его вместе с серебряными украшениями привезли из краеведческого музея. Это и раритет, и штучный товар, и прямое прикосновение к истории.

«Это абсолютно другое ощущение жизни. Во-первых, горы, которые окружают, очень могущественные. Ты чувствуешь творца, всевышнего, создателя всего этого сущего на земле. Чувствуешь мощь всего этого. И люди от этого там другие, – рассказывает о поездке Варвара Комарова. – Я сейчас не с точки зрения Лизы говорю, а с точки зрения меня – девушки XXI века, которая слетала в горы. А каково было Лизе, только подумайте! В XIX веке она в своём возрасте ещё даже не могла так запросто путешествовать. А тут и горы, и военные действия…».

Для Амина Хуратова поездка на Кавказ и вовсе стала эмоциональным испытанием. Актёр отнёсся с ответственностью к физической подготовке к роли. Главной особенностью как фехтования, так и верховой езды, которые Амин осваивал по новой на площадке, была необходимость делать это в историческом костюме. И не важно, был ли это русский мундир или длиннополая черкеска, оба этих костюма разительно отличаются по удобству и способу ношения от современных толстовок.

«Мне шили специально мундир для крупных планов, он сделан великими мастерами портного дела. Каждую деталь, каждый рукавчик, каждую пуговку пришивали вручную. Всё было очень детально, и у нас был консультант. Всё, что он обговаривал с нашими продюсерами, я слышал и понимал, что это литое состояние должно быть, – рассказывает скромно одетый в современной жизни и большой знаток кинематографического костюма Амин Хуратов. – Как любой военный человек, Джамаль должен быть точен во всём: в костюме, в речах, во всем. Мундир старались делать повторяющим и внутреннюю, и внешнюю линии. Это восторг, когда с тобой так работают. Костюмы – это отдельная художественная величина в нашем фильме».

Его мысль о слиянии платья и состояния подхватывает и партнёрша, Варвара Комарова. Нежный, воздушный, возвышенный образ возлюбленной Джамалутдина создавался в том числе сказочной красоты нарядами.

«Они обязывают. Ты не можешь сесть нога на ногу. Появляется другая осанка. Это приятно быть в таком платье и чувствовать себя очень женственно. Понимаешь, что хорошо бы, если бы тебе открыли дверь. Хорошо бы, если бы тебе пододвинули стул. И ты понимаешь, откуда идут многие традиции, касаемые женщин и ухаживания за ними, потому что в этой одежде не так уж удобно существовать, – говорит Варвара. – Но обратная сторона медали, что эти костюмы, как и платья для девушек того времени, шили специально на меня. Я чувствовала, что всё мое. Для моей фигуры, для моего цвета глаз подбиралось. Всё это тоже такое искусство. Мне было очень приятно почувствовать себя Лизой Олениной».

Этот фильм соединил в себе и грозные баталии, и чопорную светскую жизнь Петербурга XIX века, и живые и удивительные по красоте сцены кавказского быта. А душевные метания главного персонажа, Джамалутдина, и его жизненный путь – это одновременно и история героя из прошлого, и послание современным зрителям.